acoustic, blues, jazz, dream pop / Новосибирск
"Музыка проникает в самые глубины души".
Начиналось все с Holly, и первый альбом был выпущен именно как Holly. Затем появилось название Holly & Gatos, чтобы как-то обозначить группу людей, которые вместе с Холли. Потом надобность в этом отпала, мы посовещались и стали просто Gatos, «котики».
Альбом мы записали за два часа, хотя готовились к записи недели две. Альбом вышел под названием Dark Proud Strong. Вообще, он на самом деле называется Black Flo. Почему я решила назвать альбом песней, которую записала чуть ли не в последний день, да еще и на диктофон телефона, играя на фортепиано, – не имею ни малейшего понятия. Когда я буду как-то систематизировать свое творчество, он однозначно будет называться Black Flo. И песня самая главная там – это, конечно, Black Flo, ей очень много лет, я написала ее еще за года два или три до Gatos, но в Gatos она приобрела причесанность. Гитарист, с которым мы записывали этот альбом, Никсон, очень быстро схватывал мои идеи, а потом как-то интерпретировал их, добавлял что-то свое. Это человек, очень секущий в кинематографии, он привнес в музыку такой лирический лоск, кинематографичность. Она там определенно есть, и это его заслуга тоже.
Gatos – это коллектив с собственным материалом, несмотря на обилие каверов. Причем последние песни были написаны всеми вместе. Например, Юля, пианистка, начинала играть, придумывала гармонию, я накладывала на эту гармонию какой-то текст и вокальную мелодию, подключались ребята, и придумывалась песня. Бывало даже так, что мы сочиняли новую песню прямо перед концертом, во время саундчека, и играли ее в тот же вечер.
Я не пою о любви, а пою, например, о цветах. Или не пою о смерти, а пою о черном платье. То есть я пою об отвлеченных вещах, которые ассоциативно наталкивают на то, о чем я хочу поведать слушателям. О тексте в музыке я думала очень много и в разное время приходила к разным выводам. Вот года полтора-два назад я бы сказала, что текст не так важен, как гармония, которая из слов создает какой-то визуальный образ, а необязательно четкую историю. Еще относительно недавно я бы сказала, что текст – это вообще все, смысловая нагрузка в песне, самое важное и определяющее. Сейчас я думаю, что все зависит от музыки и от стилистики языка еще. Когда я пою на английском, то в тексте все – сплошная метафора. А на русском я еще не так много песен написала, чтобы вообще говорить об этом, но если сравнивать, то на нем у меня получаются чуть менее образные и чуть более прямолинейные тексты.
Очень сложно описывать себя в плане стилистики. В музыке Gatos есть что-то приблюзованное и приджазованное, но это не блюз и не джаз. Я пыталась это обозначить такими словами, как дрим-поп, в какой-то момент. Потом это было уже что-то совсем эклектичное. У нас был даже прикол, когда на вопрос о том, какую музыку мы играем, мы отвечали, что джаз, металл, веселую.
Большое спасибо ребятам в «Трубе» за то, что они дали нам возможность развиваться. Наверное, они были расположены к нам, потому что мы выступали там почти каждый понедельник. Не было изначально никакой договоренности, наш первый концерт там был в июле, потом нас пригласили еще... Было тяжко временами, иногда даже казалось, что все это зря, потому что не успевали, особенно учитывая, что некоторые из нас учились и учатся. Не было времени каждый раз готовить что-то новое, еще и хотя бы за неделю-две. Разные были времена, но хорошо, что это было. Возможно, и еще будет, кто знает.
Танцующая пара у нас на сцене появилась, потому что хотелось добавить яркости именно в это выступление. Это был трибьют Эми Уайнхаус, а у нее на концертах можно увидеть двух колоритных афроангличан, или афроамериканцев, не знаю. Они вообще бэк-вокалисты, но еще они и пританцовывают здорово, очень позитивные чуваки – даже когда Эми в сомнительных состояниях расползалась по сцене, они создавали нужную атмосферу. Я подумала: «Если у меня будет что-то подобное, даже если я залажаю...» Ну, это я сейчас шучу. На самом деле, просто хотелось добавить визуальный элемент, чтобы и всем остальным захотелось подвигаться под ритмичные песни Эми. Это такой разовый был эксперимент, будет ли когда-нибудь что-нибудь подобное – да кто знает, возможно.
Я не понимаю слово «манера». Мне вот буквально недавно сказали: «Ты поешь все в одной какой-то своей манере». И я не знаю, что мне на это ответить, я не знаю, как мне это понять, я не понимаю, что такое манера. Есть очень экспрессивные песни, а есть очень тихие, аккуратные песни, где ты поешь другим абсолютно голосом, поешь тихо, нежно. Дело же в том, что ты вкладываешь в песню, когда поешь, какие эмоции, какая эмоция у тебя сейчас: гнев, злость, страсть, ненависть, любовь, нежность... Даже когда человек просто разговаривает, он же тоже все время звучит по-разному. Когда он шепчет любимому на ухо, он звучит иначе, чем когда он орет на подчиненных. Я утрированные примеры привожу, конечно. Но с вокалом так же – все зависит от песни.
Как-то выморозил один комментарий. Люди писали, что у меня такой голос, будто Лану дель Рей изнасиловали Дэвидом Гилмором. Вот так. А почему: там был наш кавер на песню Pink Floyd, где я пела в цветочном венке, у людей сработали две ассоциации, поэтому они так и отреагировали. То есть на самом деле к голосу это не имеет отношения.
Последние два выступления мы играли вдвоем с пианисткой. Одно из них было в Нарымском сквере. Шел дождь. При этом такой дождь, что я думала: «Ну, сейчас как стуканет током через микрофон». Но нет, не в этот раз. У меня с собой был мой любимый венок из белых роз, но я его не надела, думаю: «Много народа, я как-то зажато себя чувствую, не буду на голову этот кокошник водружать. Зачем привлекать к себе лишнее внимание, я тут так, в стороночке попою». А в середине выступления, между песнями, ко мне подходит одна знакомая девочка и дарит венок из бордовых роз. Это был удивительный момент, который меня очень впечатлил, задел в хорошем смысле. В этом было что-то такое интимное, что-то прекрасное.
Меня на самом деле зовут Холли. Вы даже не представляете, насколько часто я отвечаю на этот вопрос.